подозрение, не отвечу никогда. Изменится лишь качество формулировок, накопленного опыта, самоиронии. Время идет, а ничего, кроме паспортного возраста, не меняется. У каждого артиста дай бог, если есть своя внутренняя тема, которую потом, когда он уже помрет, хорошие журналисты, критики проследят и найдут: «вот, оказывается, про что этот артист играл всю жизнь». И вполне возможно, что он про это знать не знал.
- По поводу актерской судьбы. Вам часто предлагают роли военных или героев-любовников — приятных, скажем так, во всех отношениях молодых людей.
- Героев-любовников, приятных молодых людей? Это вы про какие роли сейчас?.
- Да кого ни возьми — Дориан Грей в одноименном спектакле, барон Корф в «Бедной Насте»...
- Во-первых, не соглашусь. И тот и другой вовсе не пай-мальчики. А во-вторых, да, у меня типаж героя-любовника.
- А вам самому кого бы ещё хотелось сыграть?
- Глупо размышлять об этом. Если актер не примирился со своей внешностью, значит, ему надо над собой работать. А история Дориана Грея совсем про другое. Тут же дело в том, что этот человек, с точки зрения лорда Генри, был Адонисом. Смысл — в жажде, в поиске абсолютной древнегреческой красоты, которая вдруг воплотилась в этом мальчике. Но красота эта столкнулась с миром, полным искушений
- Но, согласитесь, режиссер Житинкин не взял бы на эту роль плохо сложенного и некрасивого, пусть и жутко талантливого актера.
- То, что я играл в 2000 году, мне разбирать сейчас неинтересно. Давайте возьмем последние роли.
- Там тоже будет много военных и героев-любовников. Военные и в «Перегоне», и в «Грозовых воротах», и в «Мы из будущего». Молодые, красивые, обаятельные военные...
- Знаете, если в артисте нет обаяния, ему довольно сложно существовать в профессии. А если какого-то зрителя раздражает моя внешность, что ж, каждому свое.
- Или, наоборот, привлекает.
<<назад                          1 2 3 4                             дальше>>