величины - дистанцированность и приближенность.
 - Мне показалась любопытной краска в Вашем Хлестакове, когда он, увлекаясь игрой, начинает допрашивать чиновников, как следователь НКВД.
- В данном случае Вы пошли на поводу и у эпохи, и у других сыгранных мною ролей, может быть, у "Детей Арбата". На самом деле, если говорить о встречах с горожанами во втором акте, я - Хлестаков - лишь зеркало их. С чем они ко мне приходят, то я им и возвращаю обратно. Если один из них приходит ко мне с доносом, то он и получает адекватную тому реакцию.

 - Мне бы хотелось поговорить о Вашей работе над документальными фильмами. Очень любопытная струя в Вашем творчестве появилась - Вы были ведущим в документальных фильмах  "Генералы против генералов" и "Москва-Берлин" режиссера Юрия Кузавкова. В последнем "свидетели времени" откровенно делятся своими воспоминаниями о нацистской Германии, описывают семейный быт, отдых, увлечения. Мне показалось, что они оправдывают это время, потому что о нацистской Германии рассуждали как о вполне обыденном государстве с нормальными людьми, с повседневными заботами. Однако, я поймала себя на неком отторжении, поскольку из фильмов, хроники, увиденных в советском детстве, я помнила образ врагов, творящих немыслимые беды на нашей Родине. А у Вас при работе над материалом не было отторжения?
- Нет, отторжения не было, при том, что я все-таки продукт советской эпохи, и долгое время меня самого от немецкой речи дёргало. Во мне срабатывал какой-то неизведанный механизм народной памяти, вложенный советскими военными картинами, парадами и, вообще, всей той мощной советской пропагандой, правильной, необходимой для того, чтобы маленький гражданин понимал, благодаря чему он живет на этом свете, и что такое хорошо, и что такое плохо. С моей стороны нет никакого недоброжелательства к результатам этого воспитания. Однако теперь